Наступление Нового года «Шагаа» –новая веха в жизни каждого тувинца. Традиционный праздничный стол отличается обилием вкусной пищи.

Осенние заготовки составляли основу новогоднего пиршества. В меню входили: вареное мясо – «дүлген эът», молочная продукция, выпечка.

При вкушении праздничной еды в огонь клали лакомые части пищи, обрызгивая очаг молочным чаем. Так происходило угощение Божеств и духов местности, после чего начиналось застолье.

В почетной части юрты перед буддийским алтарем зажигали лампаду, ставили молочную еду, которую тувинцы называют «белой пищей».  Они верили, что молоко имеет священную силу. Молочный чай, топленое масло – «саржаг», молочная пенка – «өреме», пресный и прессованный сыры – «быштак»; творог – «ааржы» из кислого молока; особым лакомством был «чѳкпек» – разные виды гущи, оставшейся после топления масла с сушеной черемухой или приправленной молотыми зернами дикой гречки. Все это - «белая пища».

Широко была представлена и растительная пища: ячменная мука, прокаленное просо, жареная пшеница. Из них готовили различные блюда: дробленое зерно толкли вместе с курдючным жиром барана либо подбрюшным лошадиным салом,  затем из этой смеси делали колобки – «чочак». Варили также каши, приправленные молочным чаем, «ореме» и «саржаг».

Готовили сладости «ʏзʏң-чигир» – нечто вроде халвы. Из выпечки были: слоеные лепешки – «пиң», приготовленные на топленом масле; пресные лепешки – «далган». Нередко в основе многих блюд лежала идея магии плодородия. Так, пожелание достатка и богатого урожая выражалось через форму боорзаков – круглых кусочков теста, поджаренных в кипящем масле. Их круглая форма символизировала достаток и процветание.

Основой новогоднего стола составляла мясная пища, которую заготавливали перед зимней перекочевкой, пока скот еще упитанный. Запас мяса был неприкосновенен, его доставали только в канун Шагаа, данная традиция называлась – «вскрытие».

            Мясо домашних и диких животных сушили, вялили, солили, после замораживали в бараньем или говяжьем желудке. Из мяса варили: жирный «суп из хырбачи» – говяжьих внутренностей, заправленных крупой; «далган үскен мүн» – суп с лапшой; кровяную колбасу – «хан», грудинку – «төш». Готовили: «согажа» – печень, обмотанную тонким сальником (эдир чаа), нанизанную  на вертеле; «тырткан» – мясную колбасу из жирного фарша; «хырбача» – говяжьи внутренности в рубце; лепили пельмени – «манчы, кулак-манчы» и т.п.

Конечно, трапеза не обходилась без любимого напитка тувинцев «сүттүг шай» – подсоленного  зеленого  чая с молоком. По обычаю чай наливали первому - хозяину, после - старикам и почетным гостям. Во время праздника не употребляли спиртное, оно считалось напитком чертей.

Ритуальной, почетной едой в Шагаа являлась сваренная овечья голова – «хой бажы». На лобной части головы выводили замороженным топленым маслом символ олицетворения солнца, вечности, прочности – знак «хас», наделенный у народов Центральной Азии многими тайными значениями.

Другой почетной едой являлся курдюк – «ужа». В него втыкали «священную стрелу», которая являлась оберегом от злых духов, также служила оберегом детей от болезней. Овечья голова, как и курдюк, находилась в почетном месте жилища три дня, что называлось – «удерживать благополучие». По истечении трех дней хозяин начинал резать голову на куски. Первый кусок ел сам, затем угощал уважаемых людей и гостей.

Жирная, вкусная пища  - это знак гостеприимства, изобилия, состоятельности, а также стремление быстро насытить гостей. Их щедро угощали, отказываться было неприлично. Существовала веселая, забавная традиция «бардамнажыр» – хвалиться. Гостей заставляли много есть, их запирали, не выпуская из юрты. Мужчины соревновались друг с другом в поедании мяса и пельменей. Шутливо боролись, заставляя силой класть в рот пищу, при этом старались обмазать одежду другого жирными руками, что являлось призывом к богатству в наступающем году. Дарили пищу в подарок. Хозяйка юрты принимала эти угощения, а в ответ наполняла тару гостя своими продуктами.

Шагаа - это ритуальный праздник, где пища также принимает ритуальное значение, выступает символом сытости. Тувинцы верили, что хорошо проведенный Новый год будет воздействовать на их дальнейшую жизнь, как гарантия обильного урожая и благосостояния.